Труженица тыла Великой Отечественной войны рассказала свою историю

Маленькая красная звёздочка на входных дверях. В этой квартире в одном из домов посёлка Североонежск Плесецкого округа проживает труженик тыла Великой Отечественной войны

Ида Андреевна Шатровская также ветеран исправительной колонии № 21 ОУХД УФСИН России по Архангельской области. В свои 99 лет она с теплом приветствует меня, в гостях у Иды Андреевны всегда уютно. В преддверии Дня Победы мы встретились, чтобы ещё раз поговорить о том, что пришлось вынести ей, будучи девчонкой, когда на страну свалилась война. Моя собеседница отлично помнит все даты и события прожитых лет и очень радуется приходу гостей.

Ида Андреевна родилась 23 января 1925 года в небольшом посёлке Кадуй Вологодской области. Семья у Иды была большая: мама, папа — председатель колхоза — и шесть детей: три девочки и три мальчика. Как и все её сверстники, Ида училась, занималась в школьных кружках.

Ей было 16, когда в её юность ворвалась страшная новость — началась война…

— Помню, мы в тот день купались на речке — было жарко, — с тоской вспоминает Ида Андреевна первый день войны. — Бежим радостные домой, а там давящая тишина, и только голос из репродуктора — началась война. Я уже была взрослой, всё понимала — ужас охватил меня, навечно врезались в память те минуты — мы все прильнули к маме, возле неё не так страшно было.

Из самого первого военного года помнит Ида Андреевна немецкие самолёты — большие, страшные, грозные. От страха ни ноги, ни руки не двигались, сил не было пошевелиться. И слёз не было — только ужас.

— Помню, мы копали картошку на колхозном поле, и налетели немецкие самолёты, они бомбили железную дорогу на Вологодчине, — продолжает делиться воспоминаниями моя собеседница. — Сказать, что страшно было, значит, ничего не сказать. Кричат: «Ложись, ложись…» — а тебе так страшно, что и пошевелиться нет сил. Я всем сердцем ненавидела фашистов, часто бессонными ночами представляла себя на фронте, как сражаюсь с ними, не зная страха.

У Иды даже была идея идти на фронт — бить проклятых врагов. Не раз девчонка писала заявление, но военком так его и не подписал: рабочие тоже нужны в тылу — говорили ей. В пекло войны она так и не попала, зато письма писала солдатам, посылки собирала: в них слали вышитые кисеты с надписью «Совершив геройский подвиг, сядь, товарищ, закури», махорку, вязаные носки. Помнит, что получала с фронта и слова благодарности. Сегодня очень огорчается, что не сохранила эти солдатские письма.

В 1941 году Ида переехала к сестре в Архангельск. Сестра Антонина — член партии, и её отправляли на руководящие должности в районы. И в 1942 году они поехали в Вельск. Все силы тыла тогда были брошены на защиту Родины, так Ида попала на работы по маскировке военного аэродрома под Вельском. Не жалея себя, молодые девчонки рыли канавы, окопы, сажали деревья для укрытия самолётов. Ида Андреевна помнит, как было тяжело, руки выламывало. Полгода трудилась она на этих работах.

Слушая мою собеседницу, я задаю вопрос — было ли у них, молодых девчонок, время на танцы и кавалеров?

— А вот про кавалеров тогда не думали, — улыбается Ида Андреевна, — но танцы не пропускали. Наработаешься, земли покидаешь целый день-деньской, да до дому надо добраться за пять километров. Назавтра опять на работу с утра раннего… Однако веселиться умели и любили. За целый день наработаешься так, что спины разогнуть нет сил, а вечером всё равно в клуб бежишь, а там музыка — и где та усталость? А нет её!

А после стране потребовались рабочие. И Ида пошла учиться в школу фабрично-заводского обучения в Молотовске, нынешнем Северодвинске. Поступила она туда в 1943 году и три месяца осваивала профессию фрезеровщика.

— Пока учились, нас кормили один раз в сутки — в три часа дня. Всё разом — завтрак, обед и ужин. Вечером с девчонками попьём кипятку да и спать. Как жили? Как выжили? Жили, радовались победам советского солдата, как могли помогали фронту, — вспоминает ветеран.

Ида — комсомолка и активистка, после окончания ФЗО её назначили помощником мастера. В её обязанности входило сопровождение учащихся на проходную завода. Ходили строем и на работу, и в столовую. В подчинении девушки было 30 человек. Так она трудилась три месяца, а потом осуществила свою довоенную мечту — освоила профессию бухгалтера от трудовых резервов.

Под конец войны Ида работала уже учётчиком. Так как девушкой она была смышлёной, доверили ей ответственную работу.

— Я День Победы помню. Вот радость‑то была! Все пляшут, поют, был объявлен выходной. Везде развеваются красные знамёна. И слёзы, и смех, помню много цветов, где мы их и нашли‑то, не знаю, но у всех в руках цветы, это я хорошо запомнила. Все веселились, — рассказывает Ида Андреевна.

А в 1946 году встретила она в архангельской Соломбале молоденького офицера — грудь в орденах, он оказался заместителем начальника в ФЗО, где она трудилась бухгалтером. У Леонида из всего богатства была одна шинель, но зато любви и заботы о ней было много. Так он стал её мужем. Немало приготовила им жизнь — и радости, и проблемы, и великое горе — потерю сына, но всегда Ида Андреевна верила в лучшее завтра, верила в добро и счастье.

В Плесецкий район семья Шатровских переехала в 1955 году по коммунистической путёвке, супруга направили руководить колхозом. Приехали на время, да так и остались навсегда. Все свои трудовые годы Ида Андреевна на плесецкой земле проработала в одной из колоний объединения исправительных учреждений, которое тогда входило в состав ОУ-250. С должности главного бухгалтера её проводили на заслуженный отдых.

Выросли два сына — два красивых молодца, именно им она написала в память о своей молодости и подарила свою «Материнскую тетрадь», в которую вошли воспоминания об их отце, рано ушедшем из жизни. Сегодня закончена ещё одна тетрадь, где описала Ида Андреевна уже свою жизнь.

— Я довольна своей судьбой, — говорит Ида Андреевна. — И я горжусь своей страной. Вместе с ней мы пережили и тяготы войны, и вновь восстановили разрушенное народное хозяйство, построили города. Моя страна не потеряла своей гордости, не упала на колени. Поднялась в полный рост, расцвела и окрепла. Да много чего было — и холод, и голод, и потери, — но и радость была, было и счастье.

И это правда — у Иды Андреевны внимательные дети, пятеро внуков не забывают бабушку. А если в гости приезжают и четверо правнуков, то эти дни, пожалуй, особенно счастливые. Ценит она и друзей, которых подарила ей жизнь.

Ида Андреевна, несмотря на свой солидный возраст, остаётся активной и позитивной. Она и сегодня аккуратным почерком ежедневно заполняет строчка за строчкой свою очередную тетрадь, где описывает события прожитого дня. Листая её, с удивлением и каким‑то восторгом узнаёшь о её насыщенной жизни. Например, не так давно перечитала она книги Шолохова, это её любимый писатель, и Фадеева, среди настольных — православная литература.

Общаясь с теми, кто причастен к той страшной войне, я пытаюсь найти ответ на волнующий меня вопрос — как же надо прожить долгую, интересную и счастливую жизнь и при этом выжить в разруху, пережить голод, страх, холод, выстоять среди бомбёжек и смерти и остаться человеком? Порой кажется, что ответ должен быть запутанным и суперсложным. Но ничего сверхъестественного в ответ не услышала.

— Я самый обыкновенный гражданин Советского Союза, — застенчиво улыбается мне в ответ Ида Андреевна. — Моя жизнь, как и многих моих сверстников — это жизнь и история моей страны.